Дело о неприкаянной душе - Страница 172

172

Я бросил взгляд в сторону кухни. Похоже, там еще долго будут готовить. А… э…

– Идет, – махнул рукой я. – Но только вот…

– Не переживай, нашим дамам дай только до кухни дорваться. Они там надолго, поверь мне.

Это рассеяло последние мои сомнения, и я с энтузиазмом начал расставлять доставшиеся мне белые фигуры.

– А ты не мухлюешь? – поинтересовался Клот.

– Никогда, – яростно выпалил я. – Шахматы – благородная игра. Схватка двух умов. Выиграть здесь шулерством не для меня. Да я себя уважать перестану после этого.

– Ну-ну, не горячись. Просто я немного знаком с некоторыми чертями. Любят они мухлевать в карты.

– В карты я и сам люблю смухлевать, – пренебрежительно махнул я. – Для чего играют в карты? Для развлечения и для заработка. Если игра идет ради развлечения, то почему бы и не смухлевать? Потренироваться и развлечься разом. Ну а если игра идет на деньги, то тут уж кто кого обманет первым. Игра обманщиков.

Клот даже замер с ладьей, которую водружал на доску.

– То есть ты считаешь, что в одной игре должно играть честно, а в другой можно и смухлевать?

– Ну конечно. – Я водрузил свою последнюю фигуру на доску и оглядел ровный строй. – Карты, я же говорю, так, развлечение. Шахматы – другое. Тут ведь даже проигрыш почетен. Проиграть сильному противнику… для меня же наука и стимул для дальнейшего совершенствования. Кстати, мой первый ход. И пойдем мы… мы пойдем… е2-е4.

Отцу Альены, видно, было что ответить на мое сообщение. Мол, ты либо честен, либо нет. И что нельзя быть благородным избранно. Все эти ответы я прекрасно мог предвидеть, и у меня было что возразить. Однако Клот, похоже, относился к той категории людей, которые отдаются любимому дело полностью. А шахматы он, похоже, действительно любил. И он не мог одновременно играть и вести споры на отвлеченные темы. Поэтому он только махнул рукой и целиком отдался игре. Впрочем, я от него не отличался в этом плане. С головой уйдя в завязавшееся шахматное сражение, я уже мало что замечал вокруг.

– Мам, ты только погляди на них! – вывел меня из задумчивости возмущенный крик Альены. – Похоже, отец нашел себе единомышленника.

В комнату поспешно вошла Элея и оглядела комнату. Похоже, она решила, что мы тут чуть ли не деремся.

– Клот, – обиженно воскликнула она. – Ты же обещал, что поговоришь…

Отец Альены растерянно и виновато посмотрел на жену.

– Ну… мы и поговорили. Обсудили все, так сказать. Дорогая, ты не представляешь, какой интересный игрок этот молодой человек! Некоторые его комбинации просто потрясающи по своей простоте и непредсказуемости. Очень интересный игрок. Очень. – Клот опять задумчиво уставился на доску.

Мать и дочь переглянулись. Кажется, к такому они уже были привычны. Элея же повернулась ко мне:

– Эзергиль, когда закончите партию, приходите в столовую. Мужу сейчас бесполезно говорить, все равно забудет. Надеюсь, вам там не слишком много осталось?

Я окинул доску взглядом.

– Не очень, – отозвался я. – Ходов через десять все будет ясно.

Клот наградил меня рассеянным взглядом.

– А вы слишком самонадеянны, молодой человек. А мы вот двинем слона вот сюда.

Я молча передвинул пешку, оценивая новую позицию. Тяжелый вздох Элеи я уже не услышал…

Может, я и был несколько оптимистичен, но не намного. На двенадцатом ходу все действительно стало ясно. Я хоть и лишился ферзя и ладьи, но выгнал вражеского короля почти в центр доски, где он оказался совершенно без прикрытия своих фигур. Несколько шахов с моей стороны, и король оказался в совершенно безвыходной ситуации. Клот минут пять задумчиво изучал доску. Потом печально вздохнул и откинулся на спинку стула.

– Сдаюсь. Но ты, парень, ловкач. Как ты меня поймал со своим ферзем. Я ведь там и так смотрел, и этак, но ловушки не заметил. Решил уж, что ты просто хвастал, когда говорил, что играть умеешь.

– Не хвастал. Но там я действительно рисковал. Не купись вы на ту приманку и выдвини вперед ладью, мой ферзевый фланг оказывался бы почти уничтоженным, поскольку жертва ферзя смысла уже не имела, и я вынужден был бы его спасать. А это потеря темпа. Уйти-то ферзем я мог только в одну сторону. А там он загонялся на Камчатку.

– Будет мне наука, – согласился со мной отец Альены. – Надо любого противника оценивать высоко. Ну что, еще партийку?

Я отрицательно покачал головой.

– Извините, но нас ваша жена звала в столовую. Просила приходить сразу, как только закончим игру.

– Правда, что ль? – изумился Клот. – Она приходила?

– Ага, – кивнул я.

– Хм, странно. Что-то быстро они там на кухне закончили.

Я взглянул на настенные часы.

– Да не так уж и быстро. Два с половиной часа.

Отец Альены развернулся к часам и уставился на них как на привидение.

– Мать честная, – пробормотал он. – Похоже, мы тут с тобой заигрались. – Он поспешно поднялся и стал укладывать фигуры на место.

Убрав доску, он торопливо зашагал в столовую. Я за ним. Там нас встретили одинаково недружелюбные взгляды Альены и Элеи. Взгляд Альены предназначался мне, а Элеи – Клоту.

– Дорогая, – на мой взгляд излишне радостно и торопливо заговорил отец Альены. – Эта партия была просто замечательной. Ты не представляешь, какой накал борьбы. Эзергиль пожертвовал ферзем и ладьей, чтобы выгнать моего короля из укрытия. А там комбинация у него была…

– Я очень рада, что тебе понравилось, – довольно холодно отозвалась Элея. – Однако можно было немного соизмерить время.

– Ну, ты понимаешь, – тихонько оправдывался я перед Альеной. – Твой отец действительно классно играет. Ну а я… недаром же меня зовут Игроком.

172