Девочка покачала головой. Но Эзергиль… он совершенно невыносим. Нахал, грубиян, хвастун, шутник и… и… и все остальное.
– Завтра я с тобой обязательно поговорю, Эзергиль! Обязательно! – Приняв это решение, девочка решительно развернулась и зашагала к дому.
– Он тут развлекается, а я переживай за него, – бубнила она про себя. – Но если завтра он заявится весь в синяках, то сочувствия от меня не дождется. Пусть и не надеется!
При выходе из леса Альена оглянулась, прислушиваясь.
– И не надейся, не буду за тебя переживать! – крикнула девочка.
– Я тоже тебя люблю, – усмехнулся я, вылезая из кустов.
– Эзергиль! – радостно взвизгнула Альена, бросилась ко мне. Но тут же замерла. – Ты нахал, бессовестный…
– Слушай, – торопливо остановил я ее. – Ты лучше запиши все это на магнитофон. А потом включай при случае.
– Хам!
– Ага. Я в общем-то на минуту. – Я оглянулся. – Пока эти выкарабкиваются из оврага. Не успел все сказать. Короче, до завтра. Пока. – Я махнул рукой и направился в сторону города.
– А что ты сказать-то хотел?! – крикнула мне вслед Альена.
Я обернулся и покраснел.
– Ну… просто… чтоб не волновалась, в общем.
– И не думала! – фыркнула девчонка.
– Ага. – Я зашагал дальше.
– Эзергиль!
Я обернулся на крик. Альена стояла освещенная лучами солнца, пробивающимися сквозь вершины деревьев, и серьезно смотрела на меня.
– Спасибо.
Я растерянно посмотрел на нее. Потом понял.
– Да не за что, – буркнул я. Около минуты мы так и стояли, смотря друг на друга. Потом я очнулся. – Ладно, пойду я. Мне еще домой надо успеть. Да и эти, – я махнул рукой, – могут появиться в любой момент.
Альена согласно кивнула и отвернулась. Я секунду смотрел ей вслед и тоже отправился домой. А завтра день обещал быть не менее интересным…
...Пересказ стиха Виктора Исьемини (Ночкин)